Николай МОЗГОВОЙ: «Четыре года назад я хотел стать министром культуры, а теперь хочу только правды — как всю жизнь»
Накануне своего сольного концерта мэтр отечественной эстрады и генеральный директор главной концертной площадки страны — Национального дворца «Украина» — дал «Бульвару Гордона» откровенное интервью
Николай Мозговой не только эстрадная легенда и успешный менеджер. Это удивительно прямолинейный человек, который говорит только то, что думает, и добивается правды, даже если она отнюдь не сладкая и абсолютно не полезна для здоровья. В чем причина? Возможно, в том, что первое образование у Николая Петровича юридическое, а может, всему виной данные от природы ум и порядочность — сочетание, которое, к сожалению, все реже и реже встречаешь в людях. Раздавая оценки поющим и власть имущим, Мозговой часто бывает импульсивен, порою груб, но почти никогда не бывает не прав. Беседовать с ним интересно всегда — это тот случай, когда человек на все сто процентов соответствует своей фамилии.
Мы договорились встретиться у него на работе — в Национальном дворце культуры «Украина», которым Мозговой руководит ровно четыре года. «К Николаю Петровичу? Пресса? — осведомились у меня охранники. — Ладно, идите. Только, пожалуйста, не огорчайте начальника. К нему и так вчера неотложка приезжала...».
«Одышка месяца три назад началась такая, что я как ходячий труп был!»
— Да, представляете, приехали врачи, давление измерили — 80 на 40! — начал разговор Николай Петрович. — И не знают, что делать. Второй раз в жизни такое! Я же гипертоник, веду сравнительную таблицу своих измерений. Такое давление для гипертоника вообще коллапс!
— И в чем причина?
— Врачи плечами пожимают. Уже ко всем светилам обращался: и в институт Стражеско, и в Амосовский, и в «Феофанию». Сердце в мои почти 62, как у быка! Клапаны, мешочки, желудочки — все работает. А одышка месяца три назад была такая, что я как ходячий труп был! Отчего, не знаю. Ем мало, пью умеренно.
Поеду еще сосуды головы и шеи проверю: может, там кровь застаивается, бляшки образовались. Хотя откуда им взяться? Я ведь стараюсь есть калорийную, но нежирную пищу. Чаев из пакетиков не пью — только воду. Негазированную, нашу, из скважины. Лучше ее ничего нет! Редко, но могу позволить себе 100-150 граммов водки, а пива вообще не употребляю. В нем содержатся дубильные вещества, из-за которых как раз кровь и сгущается.
Боже, это такой ужас! Стакан водки выпей, скушай огурец соленый, кусочек мяса — нежирной говядины, баранины. Но только не пиво! Оно и все эти легкие напитки, тоники, лонгеры — кратчайший путь к диабету и сердечно-сосудистым заболеваниям.
— Я смотрю, в вопросах здоровья вы уже не хуже врачей разбираетесь.
— Можно даже не разбираться, а просто понимать, что все ненатуральное и некачественное — это зло. Если вино покупать, то только натуральное, если шампанское, то только «брют», и так далее. Знаете, как пьет Америка и вся продвинутая Европа? Они берут ложечку ягодного сиропа (того же варенья, только без косточек), кладут на донышко, наливают в бокал шампанское, палочкой всколыхнули — диффузия произошла, можно пить. Вот как умные люди себе шампанское подслащают. У нас же сплошь и рядом сладкое, полусладкое...
— ...химически окрашенное.
— Да-да. Прямо как в шоу-бизнесе! (Улыбается).
— Где вы все так же рьяно машете шашкой во вред собственному здоровью.
— Не зря говорят, что все болезни от нервов... Мне многие советуют: «Не принимай близко к сердцу». А как? Это же нереально!
«Ступка у нас и Сталлоне, и Ален Делон, и Шварценеггер в одном флаконе»
— Сегодня еще раз перечитала интервью, которое вы Ладе Лузиной и Лене Крутогрудовой в бане давали. Вы говорили, что в Украине не отработана концепция определения лучших певцов. С тех пор 12 лет прошло, а ничего не изменилось...
— Правильно. Откуда этой концепции взяться? Мы ведь живем во вранье. 17 с лишним лет сплошного вранья! Со времен кучмизма оно только увеличилось и усугубилось, сегодня вообще не поймешь ничего. Если полистать историю, то лишь за последние четыре года у нас поменялись четыре министра культуры. Это были калифы на час.
У меня складывается впечатление, что они просто зарабатывали себе пенсию чиновника, цинично и уверенно. А Богдан Ступка оказался циником вдвойне. Он, когда на этот пост пришел, заявил: «Добре, хлопцi, зiграю вам роль мiнiстра». Поиграл год и ушел. По всей видимости, с большой пенсией, попутно прихватив весь бюджет на кино, отчего украинская культура, безусловно, расцвела буйным цветом. Кино это хваленое мы так и не увидели, поскольку оно бездарное...
— Часом, не «Молитву о гетмане Мазепе» имеете в виду?
— А что же еще?! Ступка с Ильенко такое сотворили, что показать было стыдно. И тогда, и сейчас я говорю одно: без-дар-но! Но вот парадокс: почему-то именно Ступку государство преподносит как гиганта мысли и отца украинского театра вместе с кинематографом. Он лучший, и лучше не бывает. Он у нас и Сталлоне, и Ален Делон, и Шварценеггер в одном флаконе, исполнитель ролей всех народных героев и Тевье-молочника в придачу. На все руки мастак! Ну, мне, по большому счету, плевать, я о своем. Что у нас происходит? А вот что: министры-временщики уже довели до ручки эту несчастную культуру!
Коль они министры, должны были заботиться и о библиотеках, и о музеях, и о хоровых коллективах, и о танцевальных студиях, и обо всех кружках — вплоть до кройки и шитья. Сейчас все это исчезло.
Я живу в селе недалеко от Киева и могу констатировать: клуб не работает, на месте библиотеки построили православному батюшке квартирку, а сама библиотека бесследно исчезла.
— Прямо как Александрийская!
— (Смеется). Да у нас все, словно в кривом зеркале. В селе спивается последняя молодежь, которая не только работать, вообще ничего не хочет. В советское время, которое все мы так отчаянно ругаем, о ней заботились партия и правительство, а теперь она бесхозная совсем! Только сейчас я по блату узнал, что Верховная Рада будет принимать закон о финансировании музыкальных школ. Это значит, что, возможно, учителям начнут платить какую-то зарплату из бюджета государства. До сих пор — 17 лет — о них никто не вспоминал, и мы утратили целый культурный пласт.
Во-первых, потеряли учителей, во-вторых — потенциальные таланты, которые рождаются на этой земле, а мы о них не знаем. Они уже научились продавать «Сникерсы», курить всякую гадость. Они смотрят телевизор и убеждаются в том, что их участь — употреблять наркотики, пить спиртные напитки, курить сигареты из рекламы. А что? Это же законно, только написано: «Минздрав предупреждает». О чем, интересно, предупреждает? Что человек от этого умрет? Или вырастет дебилом?
Так поздно, Рита, пить боржоми: уже созрело поколение молодых дебилов, которые ничем не интересуются. Потому что эстраду у нас представляют известные всем певцы, о которых даже говорить не стоит.
Знаете, когда Киркоров сыграл Черта в «Вечерах на хуторе близ Диканьки», в это верилось, хоть и слабо. Но когда Скрипка сыграл кузнеца Вакулу, хотелось сказать: «Ну, ребята, докатились!». Какой-то метр пять с ботинками — кузнец Вакула! Так лучше бы Киркоров был Вакулой — ну, цыганской внешности, но хрен с ним, может, какой-то залетный цыган стал на хуторе кузнецом. Да и на маму, Солоху, больше был бы похож. Надо было подумать хоть чем-нибудь!
Но дальше — больше: тот же Скрипка надел вышиванку и стал лицом Украины! Он, оказывается, создал нам «Країну мрiй», которую подняли на государственный уровень, даже несмотря на то, что на нее зритель не ходит. Слюна до пола и дебильное «весна, весна, весна...» — символы государства! И когда это поют во Франции и называют украинским искусством, я хочу вспомнить, как лет пять вывозил за границу действительно лучшее, что есть в нашей стране: балетные постановки, хоры, в том числе хор имени Веревки, ансамбль Вирского. Начинали мы с Парижа, с Пале де Конгресс — одной из лучших площадок в самом сердце Европы. Но ведь об этом не писали и не вещали с экранов телевизоров! Хотя именно это является нашим золотым фондом — и Кочерга, и Пивоваров, и Лукьянец, — они прославляли и прославляют Украину. А не великий Скрипка!
«Как я оцениваю шансы Украины на «Евровидении-2009»? Шансов нет!»
— Ну, предположим, он еще не самый великий, есть деятели и покрупнее.
— Согласен. Вот недавно был отборочный тур на «Евровидение», и мы все увидели, какие мастера искусств сидели в жюри. Если Роман Недзельский имеет право артистов судить, то я хочу задать вопрос: кто это? Если диктор Илащук, он же народный артист (за что дали звание, спросить бы!) и руководитель Первого национального канала, сел в жюри, хочется задать другой вопрос: «Какое он имел право?». В той же России, которую мы называем тоталитарной, недемократической, Константин Эрнст в жюри не садится.
— Да и Константин Меладзе отказался от судейства, когда приняли решение, что в финале будет петь его подопечная Настя Приходько.
— Ну так это в пику моему любимому Саше Пономареву. Наберись смелости, Саша, встань и выйди, когда поют твои бездарные протеже! А если ты говоришь, что это нечто, значит, ты сам никто. Ты спутал что-то. Какое место Пономарев занял на «Евровидении»? 17-е?
— А по-моему, 14-е.
— Неважно. Это даже не Тина Кароль с седьмым и не Верка Сердючка со вторым. Как может человек, показавший средний результат, кого-то осуждать и запрещать?
В жюри значился еще один деятель — очень крупный, оказывается, композитор Бебешко. Я бы хотел узнать, кто это? Брата его хорошо знаю, так там конкретно — Левко Дурко. А это кто такой?
— Создатель группы «Пающiє труси».
— И он набрался наглости вступить в диалог с Аленой Мозговой? Да она сотворила в Украине «Евровидение»! Если бы не она, Пономарев бы век туда не поехал.
Настя Приходько, которую у нас в финал не пустили, победила в Москве. Она выиграла там как «Фабрику звезд», так и национальный отбор. Да, наверное, не без вмешательства политиков, потому что самый главный их поводырь просто так не разрешил бы каким-то хохлам представлять Россию на хохлацкой мовi. Однако и политики там совершенно иные — мыслящие.
Я хочу напомнить через нашу газету, что Тарас Григорьевич Шевченко после ссылки получил кров в Петербургской академии искусств и умер там. Как он умер — другой вопрос, но Шевченко — гордость наша, первый академик-график, один из лучших пейзажистов и портретистов (об этом весь мир знает!) и гениальный поэт. Но почему-то только мы, украинцы, сидим и читаем Бузину, который, как и Лобода, полностью соответствует своей фамилии.
— На городi бузина, а в Києвi...
— Лобода! (Смеется). Нет, вы не подумайте, я к ней никаких претензий не имею. Вот как она написала, что ничего не имеет против Алены, пускай бы и вела себя так. Ее задача на сегодняшний день — еще в финал попасть, а наша протеже уже в финале. Вот и вся разница. Мы готовимся к финалу, она — к полуфиналу. Ну и пускай готовится, я ей желаю только здравствовать.
Мне очень больно, когда Алену обвиняют в том, что она, потерпев неудачу тут, в Россию подалась. Скажу честно: перед этим Алена была у Виктора Ющенко. И он дал указание Илащуку с Недзельским: «Хлопцi, розберiться!». Они и разобрались, как умели.
— А этот вопрос я задам вам не как отцу Алены Мозговой, а как мэтру отечественной эстрады. Как вы оцениваете шансы представительницы Украины на «Евровидении-2009»?
— Очень просто оцениваю: шансов нет.
— Что, совсем?
— Думаю, да. Посмотрите: все страны решили прислать в Москву лучших артистов. В отличие от нас. Францию представит Патрисия Каас, которую весь мир знает как символ этой страны. А вы слышали, как выступала англичанка, голосистая девочка-мулатка?
— Джейд? Слышала.
— Так это же Профессионал с большой буквы! А полячка? Невинная, чистая, как слеза! Ей не надо ни вверх ногами по лестнице ползать, ни за барабаны садиться. А мальчик-белорус? Чем могла покорить Беларусь? Тенором! Это традиция: «Песняры», «Сябры»... То, что представляет национальное искусство. Наша Света тоже вроде бы старалась, сама песню написала. Но скажите, что в этой песне говорит о ней как об украинской певице? Хочу, люблю, где ты, мой Валентин?
— Ну почему, там еще про кризис есть строчка...
— Вот про кризис — это хорошо, это правильно. Чтобы сразу стало понятно: у нас не только в экономике, но и в искусстве кризис. Он на совести господина диктора телевидения, который иногда падежи путает и, переживая за чистоту украинского языка, обращается к публике: «Дорогi київляни!». Ну, и на совести министров.
Кто мне скажет, почему на заседании Верховной Рады до сих пор не отчитался ни один министр культуры? Куда делись бюджетные средства? Где же КРУ, которое должно спросить: на что потратили миллионы наших с вами денег, те налоги, которые мы платим? В этом году Президент сказал: «Хлопцi, зберiться i проведiть якiсний концерт пам’ятi Iвасюка». Ну, хлопцi и провели. Вы думаете, это концерт? В Октябрьском дворце — это достойно памяти Ивасюка?
«Назарий Яремчук сказал: «Щоб отримати у цiй країнi Шевченкiвську премiю, треба вмерти»
— Знаете, Николай Петрович, я от вас впервые услышала, что такой концерт был вообще.
— Так вот, у меня есть вопросы. Во-первых, почему все было сделано втихаря? Ведь об этом не знала пресса, не было промоушна, анонсов. И во-вторых, почему на концерте не присутствовали люди, которые о Володе могут что-то рассказать? Где Левко Тарасович Дуткивский, София Михайловна Ротару, Василий Зинкевич? Ну, Назария нет, царство ему небесное... Но Назарий когда-то сказал: «Щоб отримати в цiй країнi Шевченкiвську премiю, треба вмерти». Он умер — и ему дали. Это злой, конечно, пример, но показательный.
И почему, наконец, меня никто не спросит: «Николай Петрович, а чего это вы уже четвертый год не проводите Конкурс молодых исполнителей эстрадной песни имени Ивасюка?».
— Я спрошу. И правда, почему?
— А я вам сейчас скажу. Четыре года назад получил гневное письмо и прочитал обращение к Президенту министра Билозир и замминистра Шокало-Бенч на основании писем сестер Владимира Ивасюка. Сестры хотели войти в состав жюри конкурса, отслеживать денежные потоки, обвиняли меня черт-те в чем, не разобравшись в двух соснах, что тех денег, которые выделяло мне Министерство культуры, хватало ровным счетом на то, чтобы оплатить участникам дорогу туда и обратно.
А свет, звук, сценическое оформление я должен был оплачивать из своего кармана. Но они считали, что Фонд Ивасюка — это что-то такое, где нужно отслеживать денежные потоки! Поэтому я закрыл фонд и сказал: «Большой вам флаг с хорошим древком! Делайте сами». Прошло четыре года — никто ничего не сделал.
Фонд Ивасюка постоянно выпускал его избранные произведения. Кстати, в 1993 году папа Володи подарил мне огромный том с дарственной надписью в адрес моей семьи и приписал: «Спасибi»...
Каждый раз мы выпускали видеопродукцию, а это, знаете, сколько стоит? Это ж какие деньги нужно было платить и где с шапкой ходить! Знали об этом Володины сестры или министр?
На меня тут же проверяющих наслали, комиссия целый месяц трудилась. Акт проверки могу вам показать: «Не виявили, не пiдтвердилось, усе задовiльно, працюйте далi». Но после этого я месяц лежал в «Феофании».
Вы говорите о концепции определения лучших певцов. Единственный верный способ — конкурс. Как раньше было: сегодня ты поешь — значит, ты — Борзов, быстрее всех пробежал стометровку. Конкурсы артистов эстрады должны проводиться ежегодно, а мы их вообще отменяем.
— Вот слушаю вас, и у меня такое ощущение, будто вы в министры культуры хотите.
— Не буду скрывать: четыре года назад хотел. Но тогда много людей в очереди стояло: и Билозир, и Лиховой, и Вовкун... Не до меня было. А теперь я хочу правды, как всю жизнь. Чтобы министром стал тот человек, который любил бы украинское искусство, но не в образе своего собственного театра или еще чего-либо. Вот Вовкун говорит: «Я нiчого не боюсь. У мене такий фах, що я прогодуюсь». Если он намекает на то, что он режиссер, так это неправда. Он — артист кино и театра. Что он сделал для Украины? Поставил на площади пьесу «Царь Эдип»? Почему же никто не спросит: а на кой хрен нам «Царь Эдип» на площади? Что, нельзя про Мазепу что-нибудь сделать нормальное?
Вспоминаю старый советский фильм, в котором решали, кто будет председателем колхоза. Молодой парень посмотрел, что один пьяница, второму все равно, а колхоз пропадает, и сказал: «Я буду». Все жду, когда кто-нибудь встанет и скажет: «Давайте я порулю». Но у нас почему-то такой человек не находится.
Когда-то спросил у Виктора Андреевича: «Скажiть, будь ласка, чим я можу бути вам корисний?». Ведь при Кучме я без работы сидел, из-за того самого интервью «Бульвару», о котором вы упомянули. По жизни я оказался прав, но тогда мне передали, что Кучма очень возмутился, что он, извините, слова «х...й» не знает. Теперь весь мир в курсе, что прекрасно знает, но тогда он меня обвинил, мол, Мозговой — грубиян и матерщинник. Хотя, если поднять словарь Даля, «жопа» — это вполне нормально, «говно» — литературно, да и «ебарь» тоже.
Так вот, я сказал Ющенко (кстати, прекрасному Президенту уже потому, что он подарил нам свободу слова): «Я добре знаю, що таке телебачення й Мiнiстерство культури». Но, как видите, пригодился во дворце «Украина».
— И что же вас в нынешней деятельности не устраивает?
— Чужая бездеятельность. (Смеется). У нас все нормально: чистая бухгалтерия, «белая» зарплата. Меня каждый квартал проверяют. Раньше просили билеты, теперь и этого не даю. За четыре года во дворце появилось все: новая аппаратура, новый звук, свет, собственное телевидение. Я знаю, сколько стоит лучшая камера (у нас их восемь), мы производим рекламную продукцию, можем в любой момент купить лицензию и стать каналом. Клипы снимаем, фильмы переводим. Не только Саша Пономарев в своей студии, но и мы этим занимаемся.
А что сделали за этот период все те яркие лица, которые представляют сегодня Национальную телерадиокомпанию — господин Илащук и его крупный заместитель Ромця Недзельский? Ромцина супруга Билозир, основательно поработав в культуре, хотя бы кличку себе нажила — Пиранья. А он и этого пока не сумел.
Вот рассказываю вам все это, потому что надеюсь: Президент прочитает.
— Лично ему рассказать не пробовали?
— Тысячу раз извиняюсь перед Виктором Андреевичем, но так складывается, что мне никак не удается к нему попасть. Но как хотелось бы ему сказать, что за четыре года министерство не провело здесь ни единого мероприятия! У нас же только в прошлом году было более 200 концертов, из них — 170 украинских коллективов и исполнителей. Из них 24 — дворцовские, для обездоленных детей, с подарками. А ведь подарки — это не просто конфетки, это и одежда, и обувь, и школьные принадлежности. Покупаем на свои средства и дарим детям. Новогодние елки — тоже за свой счет, несмотря на то что на зарплату и содержание здания зарабатываем сами. Но я на жизнь не сетую. Меня наняли менеджером, и я обязан это делать. Еще хорошо, может, даже очень хорошо, что дворец «Украина» при Госуправлении делами: оно дает возможность работать. А если бы при Министерстве культуры? Думаю, в этом здании давно бы уже было казино.
Дворцу скоро 39 лет, здесь есть люди, которые столько и проработали. Но среди них ни одного заслуженного работника культуры и ни одного заслуженного артиста! Я собрал все необходимые документы, подал. Они два года пролежали, и никому мы на хрен не нужны!
Каждый божий год мы проводим новогодние елки для детей, в том числе и президентскую. Виктор Андреевич, ждем вас!
«Из российских гастролеров живьем всегда поют лишь Малинин и Меладзе»
— У нас много народных да заслуженных, которые не знают нот и скыглять одну и ту же веснянку под фонограмму. Идолами стали те, на которых сама Мельпомена плюется! Да что там, даже оперу под фанеру петь умудряются!
— Оперу?
— Вот представьте себе! Потому и хожу туда все реже и реже. Когда слышу фонограмму Гришко, думаю: может, ему денег дать на качественную? Он, наверное, не разбирается, ему подсовывают лишь бы что. А из российских гастролеров всегда поют живьем только Малинин и Меладзе.
— Почитать афиши, так все подряд!
— Не-е-ет. Мои звукорежиссеры точно знают, кто во что горазд. (Смеется). Большинство так: пару-тройку песен исполняет живьем, а потом шпарит под фонограмму.
— Что-то я не думаю, что после такого заявления полку друзей-артистов у вас прибудет.
— У меня среди артистов и так друзей нет. Профессора, академики... А на эстраде — творчi побратими, которые сегодня здесь, завтра там. (Улыбается). Раньше я по этому поводу возмущался, смириться не мог, но постепенно привык.
— Как по-вашему, на украинской эстраде, именуемой нынче модным словом «шоу-бизнес», которое, как к нему ни относись, суть этой самой эстрады передает блестяще, есть настоящие профессионалы?
— Конечно. Те же Ира Билык, Ани Лорак — сложившиеся артистки. Нельзя сказать, что у нас вообще никого нет.
— Когда шла на интервью, видела вашу афишу...
— Да, пришло время показать, что нового написал, и старое исполнить. Сам заплатил за аренду зала, как и все артисты (чтобы не жаловались, что дорого беру, а сам пою даром), и 29 апреля дам концерт.
— Признайтесь, жалеете, что ваша дочь сначала пошла по стопам отца, а потом в продюсерство свернула? Она ведь еще школьницей вместе с вами выступала.
— С одной стороны, жалею немного. Ведь Билык как певицы тогда еще не было, а моя Алена уже была. И, думаю, если бы я писал ей одну-две песенки в год, она бы неплохо стояла. Даже сейчас, когда дочка ходит на рынок за продуктами, женщины, которые зелень продают, говорят ей: «Ой, Альоночко, яка у тебе пiсня була гарна — «Матiоли»! А про лiлеї яка!». На то, что в семье петь должен кто-то один, ее настроил Саша, который теперь почему-то убеждает, что всего в жизни достиг самостоятельно. Сам научился одеваться, сам подобрал репертуар, сам познакомился с нужными людьми... Парень, который приехал в Киев з однiєю торбинкою!
А с другой стороны, именно благодаря такому повороту судьбы Алена стала настоящим музыкальным продюсером. У нас в Украине их на пальцах одной руки можно перечесть. Сейчас дочка похудела, много над собой работает, чтобы прийти в прежнюю форму. Я ей говорил, что будет нелегко, но это необходимо.
— Вы теперь внучек к музыке приобщаете?
— Зоечка уже определилась, что будет не певицей, а журналисткой, а Женя... Женя хитрая, умная и очень артистичная! Подойдет ко мне, денежку выцыганит, потом к бабушке идет, маме, папе, и всем такие истории рассказывает — убедительнее не придумаешь. А после этого отправляется с подружками в детское кафе. (Хохочет). Недавно я сказал, что хочу отдохнуть, здоровье неважное, так она: «Дедушка! У меня же скоро день рождения!». Это значит — надевай, дед, фартук, становись на кухне и готовь! Вот такая она у нас. Всем еще покажет!
СКАНДАЛЫ 
